Дело об обысках в отношении адвокатов: Институт права и публичной политики подготовил  научно-экспертное заключение Amicus Curiae

21 декабря 2015 года Конституционный Суд РФ опубликовал Постановление от 17 декабря 2015 года № 33-П по делу о проверке конституционности пункта 7 части второй статьи 29, части четвертой статьи 165 и части первой статьи 182 УПК Российской Федерации в связи с жалобой граждан А.В. Баляна, М.С. Дзюбы и других. Заявители в данном деле оспаривали конституционность указанных законоположений, определяющих основания и порядок производства обыска, в той мере, в какой они позволяли суду санкционировать обыск в помещении адвокатского образования с изъятием документов и материалов, содержащих адвокатскую тайну.

В данном постановлении Конституционный Суд выявил конституционно-правовой смысл оспоренных норм УПК Российской Федерации с учетом необходимости обеспечения защиты адвокатской тайны. В частности, Суд постановил следующее:

а) обыск, связанный с доступом к адвокатскому производству, может проводиться лишь при наличии достаточных для этого оснований;

б) в судебных решениях, санкционирующих обыск, должны быть конкретизированы объекты, подлежащие в ходе данного следственного действия поиску и изъятию;

в) исследованию и изъятию в ходе обыска не могут быть подвергнуты материалы:

• не связанные непосредственно с уголовно противоправными нарушениями со стороны как адвоката, так и его доверителя;
• не связанные c другими преступлениями, совершенными третьими лицами;
• не связанные с хранением орудий преступления или предметов, которые запрещены к обращению или оборот которых ограничен на основании закона;

г) в ходе обыска в служебных помещениях адвокатов запрещена видео-, фото- и иная фиксация материалов адвокатских производств в той их части, которая составляет адвокатскую тайну.

Кроме того, в мотивировочной части Постановления Суд подчеркнул, что законодатель вправе предусмотреть правовой механизм, позволяющий при проведении обыска в отношении адвоката обеспечить дифференцированный подход к исследованию материалов в зависимости от наличия в них сведений, составляющих адвокатскую тайну. Полагаем, что таким механизмом может стать введение законодательного предписания об участии в обыске независимых третьих лиц в целях защиты адвокатской тайны и разрешения споров о статусе изымаемых материалов.

В поддержку позиции заявителей по данному делу Институт права и публичной политики подготовил научно-экспертное заключение по результатам сравнительно-правового исследования стандартов защиты адвокатской тайны в ходе производства обыска в помещениях адвокатского образования, применяемых в государствах-членах Совета Европы. Анализ Постановления от 17 декабря 2015 года № 33-П позволяет сделать вывод, что Конституционный Суд в целом воспринял позитивный зарубежный опыт регулирования порядка обыска в отношении адвокатов, и данное им конституционно-правовое толкование может исправить дефекты в российском уголовно-процессуальном законодательстве и его практическом применении органами следствия и судами.

См. также: обзор Постановления от 17 декабря 2015 года № 33-П на страницах издаваемого Институтом права и публичной политики журнала «Сравнительное конституционное обозрение» №6 (109) 2015.

Автор фото: А.В.Сигаев